"Очень тяжело терпеть это... Собственную двуличность, собственные предательства и жажду крови. Жажду битвы. Жажду смерти." - Ви, хоть и не поднимая взгляда, прекрасно знал, куда он попал.
Вроде, это земля какого-то другого табуна... Ну да и ладно, какая к черту разница, где подыхать?
Давно уже золотые поля сменились влажным темным лесом, резко разделенным на "верх" и "низ". Снизу было темно, как ночью, а сверху лился лучами свет, создавая странное ощущение своей мелочности и зависимости от всего. Но Кросс не чувствовал этого - он лишь жадно вдыхал холодный смолистый воздух, бесшумно шагая по прелым иглам и ветвям на земле.
Ласковый туман слабо обвевал все вокруг, топил корни высоких сосен и елей в себе, обволакивал угольную фигуру жеребца, захватывая его в свои темные обьятья.
- Красиво ведь... - остановившись под лучом серебристого света, тихо прошептал Ви.
Где-то позади что-то утробно зарычало, захрустело ветвями на земле и тяжело дыхнуло смрадом, стуча плоскими лапами по влажной земле. Медведь, кажется, подкрался незаметно.
- Убивай. - с улыбкой произнес вороной, мягко разворачиваясь и смеряя бурую массу жестоким взглядом синих глаз. - Вернее, попробуй убить.
Медведь, явно излишне тупой, не счел нужным подумать. Он лишь ринулся вперед, тяжело дыша и выпуская облака пара. За какие-то считанные мгновения он пролетел расстояние в двадцать метров и, расправив широкие лапы, готов был уже в своем прыжке сломать изящную лебединую шею Ви, да вот только Ви не хотел портить своей кукольной красоты перед смертью. Он, встав в свечу, ударил острыми треугольными копытами медведю прямо в широкую грудь, отчего внутри что-то сдавленно хрустнуло, а копыта начали утопать в чем-то горячем и липком.
Тяжесть туши медведя на миг согнула тонкие ноги жеребца, но тут же опомнилась и отскочила назад, утробно гремя и яростно отдаваясь эхом во влажном туманном воздухе.
- Ну что, мишка? Не нравится, да? А мне нравится. - Ви, совершив какой-то невероятный прыжок на задних ногах и оказавшись совсем недалеко от вонючей раскрытой пасти медведя, резко упал на передние ноги и со всей силы ударил острыми копытами по прямоугольной башке медведя.
Что-то противно захрустело, обвило задние копыта противным липким месивом.
Медведь не то, что яростно или громко... Он застонал так, что птицы, до этого лишь слабо шептавшиеся крыльями с ветром, громким взрывом взелели с мокрых ветвей. Он застонал, разбивая тишину дня в хвойном лесу и падая вниз, скатываясь в Пандемониум и запоминая дрожащую жестокостью улыбку на тонких губах вороного жеребца, вновь встающего в свечу и целящегося в тяжелое сердце бурого монстра.
- Умри... - прохрипел в страсти жеребец, вонзая копыта в широкий бок, топя их в сладкой и липкой крови, наслаждаясь этим хрипом мертвеца, вылетающим из клыкастой пасти лишь от его, убийцы, сил... - Умри...
Желание нашло свой выход, нашло себе жертву... Убило её, раскрыло железные крылья за узкой спиной убийцы, позволило ощутить ему себя тем, чем он был всегда. Чем родился и чем стал, чем сам себя сделал.
Убийцей, желающим лишь грома ломающихся костей, свиста летящих копыт и противного звона капель крови, срывающихся вниз и разбивающихся в самом низу.

Ви и сам не заметил, как приблизилась кобыла. Почувствовал лишь горячее дыхание и тихий вопрос.
Но бежать уже было поздно, да и не хотелось - к чему? Кросс лишь высоко поднял голову, показывая всю свою стать и как-то божественно выглядя в серебристых падших лучах.
- Именно. Ви. - тихим, но каким-то загадочно-пленяющим голосом произнес вороной, чуть поведя правым ухом. - А ты тогда кто?
Вся его точеная, кукольная фигура излучала высокомерие и жестокость, холод и бущующее внутри пламя агрессии, готовое поглотить все кругом. Большие синие глаза, словно из чистой ключевой воды, странно блестели, отражая взгляд темной, преломляя его, как кривое зеркало.
Он, казалось, забыл про тело, еще теплый медвежий труп, лежащий у самых его копыт. Его больше не интересовала эта мимолетная забава, больше было не интересно.

- И? - тихо спросил Ви, смотря свысока на кобылу.
Может, и с ней сыграть в эту опасную игру? Её не жалко... Никого не жалко.
Поиграть, почувствовать вкус крови, услышать хруст костей, ощутить слабость погибающей души и собственную силу, превосходство над другими. Медведь был лишь тренировкой, не засчитывающейся и ничего не значащей. А вот лошадь... Собрат по крови... Гораздо приятнее и сложнее в силу сходства.
- В чем же заключается твой вопрос? - все тем же высокомерным, но довольно добрым тоном проговорил Ви, не сходя с места и все также ощущая себя выше и сильнее Гал.
Дело было даже не в этом нисходящем свете, не в мраке и тумане леса... Дело было в душе, в жалких её останках, в ощущении себя и этого мира. В том, как себя понимал Кросс, кем он себя создал и кем он себя чувствовал.

- Нет. - спокойно ответил Ви, вновь поведя ухом. - Я просто конь. Обычный, абсолютно неприметный вороной жеребец.
Легкая улыбка скользнула по губам, а синие глаз беззвучно засмеялись над столь простой и одновременно сложной шуткой. Сатирой даже.
На миг стало как-то холодно - со спины подул ветер, развевая волнистую гриву и длинный хвост, обплетая их вокруг тонких ног и уподобляя угольно-черные пряди ветвям плакучей ивы, на ветру подобным легким птичьим перьям.
Поднимая с земли тонкие иглы, пылинки и легкие веточки, ветер на своих легких крыльях нес их вперед, вплетая в пышную гриву и хвост, больно укалывая ими кожу. На какой-то миг Ви даже чуть поморщился, столь неприятны были эти холодные уколы.
В душе стало как-то неспокойно - былое удовлетворение улетучилось. Да, действительно, надо было убить лошадь, а не медведя. Это все... Как наркотик - подсаживает на себя, не выпускает из цепких лап и лишь глубже вгоняет под кожу острые когти, заставляя сгоревшую заживо душу стонать и проситься на волю. Но страсть уже не отпустит...
Как-то бесшумно Ви приподнялся на задних ногах и чуть взмахнул передними, но не ударил Гал - совершив легкий разворот, вороной оттолкнулся от земли и буквально полетел в туманную даль хвойного леса, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Мертвого, жестокого сердца...

Дымка, деловито остановившись, поняла, что забежала не совсем туда, куда хотелось бы. Это была явно чужая территория... Но Дымке было всё равно. Пока никого нет, можно делать что угодно. Лёгкий весенний ветер приятно трепал гриву. Но и это не обрадовало Дымку. Она думала лишь у смерти Луны и о Сапфире, о их ссоре.
"Какая же я дура... Я же его люблю... И он меня..."
Но вернуться Дымке не позволяла гордость. Кобыла медленно пошла по лесу, раздумывая о двух вещах, заставлявших её грустить.